Фрагменты из книги Ле Корбюзье «Лучезарный город» (La Ville radieuse, Le Corbusier, 1935). Публикуются по изданию «Ле Корбюзье. Архитектура XX века». Перевод с французского В.Н. Зайцева. Под редакцией Топуридзе К.Т. Издательство «Прогресс». 1970

Будет ли кооперативная деревня утопать в садах на склоне холма, освещенного лучами утреннего солнца, откуда открывается вид на всю округу? Увы! Это не более как поэтическая мечта нашего друга Норбера Безара.

Нет, местоположение кооперативной деревни определяется ее главной функцией — размещением и хранением продукции.

Даже на мгновение нельзя допустить возможность грузового сообщения на склоне холма; ни на минуту невозможно предположить движение грузовиков с полным кузовом по дороге, которая не была бы горизонтальной. Первое условие хорошей транспортировки — ровная местность. Поэтому в Пьясе под застройку кооперативной деревни был выбран плоский участок территории. Он находится недалеко от реки, в ложбине между холмами. От шоссейной магистрали сделано ответвление, которое ведет прямо к кооперативному элеватору — главному зданию всей деревни. Элеватор представляет собой механизм для загрузки, хранения и разгрузки зерна (зерносклад  система транспортировки).

Кооперативная деревня включает в себя новый элемент, связанный с системой путей сообщения: кузница, гараж, авторемонтная мастерская, склад машин коллективного пользования, а кроме того, бензозаправочная станция .

По поводу последней приведем следующее любопытное замечание: первым побуждением было бы установить ее не в самой деревне, вдали от шоссейной магистрали, а, напротив, в том самом месте, где на шоссе имеется ответвление в сторону деревни. Основываясь на соображениях выгоды — соображениях, которые двигают всю современную экономику,— владелец бензозаправочной станции скажет нам: я устраиваюсь на шоссейной магистрали и буду иметь клиентов как в деревне, так и среди проезжающих мимо. Результат: заторы на дороге, необходимость заводить дом в неудобном месте, вдали от селения. Все это приводит к ослаблению коллективного начала в жизни деревни. Человек, обслуживающий бензозаправочную станцию, кроме снабжения машин горючим, должен выполнять и другие функции;- он одновременно и кузнец и механик ремонтной мастерской. Его задача состоит не в том, чтобы заниматься автомобилями, проходящими по шоссе, а в том, чтобы обслуживать деревенских жителей, машины 50 ферм, расположенных вокруг селения. Обосновавшись на шоссейной магистрали, он выполняет паразитическую функцию; вернувшись в деревню, он станет выполнять свои прямые обязанности. Это еще один из тех моментов, где надлежит сделать выбор между экономикой прошлого и экономикой будущего.

Итак, бензозаправочная станция будет находиться в деревне.

Дальше по правую сторону расположены здания потребительских кооперативов. В них находятся рыбные и мясные лавки, холодильник, молочная, булочная, бакалейная, скобяная торговля, магазин галантереи, обувная лавка и т. п. Здесь продаются в розницу всевозможные товары, закупленные деревенским кооперативом и размещенные на складах, примыкающих непосредственно к прилавкам. Склады имеют свою погрузочную платформу на высоте кузова грузовика. Потребительский кооператив, торгующий ежедневно, заменяет изжившую себя и привлекающую мало покупателей сельскую ярмарку, которая обычно торгует раз в одну-две недели.

Дальше находится небольшое здание почты.

За ним — школа.

Еще дальше по правую сторону возвышается большое здание: жилой дом на 40 квартир с коммунальным обслуживанием. Жители нового села могут пользоваться всеми достижениями современной техники, их домашнее хозяйство полностью обновляется.

Зачем соединять под одной крышей 40 жилищ, прежде рассеянных по всей деревне? Нас об этом просили сами крестьяне. Маленький дом, в котором не хватает удобств, где нет возможности воспользоваться ни одним из современных достижений, нравится им лишь отчасти.

И они наслышаны о том, что, объединившись, можно зажить лучше. Они знают, что в городе люди живут лучше. А мы, горожане, упорно продолжаем считать, что жить в маленьком деревенском домике — это большое счастье. Но 365 дней года, долгие годы жизни полностью рассеивают эту иллюзию.

Итак, при новой организации все виды коммунальных услуг на селе могут быть представлены в каждом отдельном жилом доме.

Главная транспортная артерия селения ведет к мэрии — руководящему центру местного кооператива. Мэрия является символом новой деревни.

И наконец, последнее здание по правой стороне улицы — клуб. Это совершенно новый элемент сельской жизни. В здании клуба расположены библиотека, зал для собраний, спектаклей и торжественных актов. Спектакли могут ставить сами крестьяне, для этого им совсем не обязательно приглашать артистов из «Комеди франсез». Рядом с клубом устроены спортивные сооружения. Это нечто вроде сельского форума, центр общественной жизни деревни. Если торговые сделки, заключавшиеся раньше на сельской ярмарке, заменены потребительским кооперативом, то традиционные ярмарочные словопрения становятся достоянием клуба. Все теперь иначе! Сельская жизнь стала более насыщенной, более активной. Коллектив пробудился от спячки. Крестьянство вновь становится одной из активных сил страны, без чего невозможно ее духовное пробуждение. Клуб — центр гражданской деятельности членов нового коллектива.

Такой представляется нам новая кооперативная деревня. Ее организация строго рациональна, но в то же время не лишена лиризма. Ее архитектурный облик гораздо более внушителен. Ее составные элементы таковы, что они позволяют полностью заменить прогнившую и обветшалую деревню гордым селением, расположенным на берегу реки, среди лесов и полей.

Здания точны, как математические функции, они необходимы и достаточны: излишне что- либо добавлять, опасно что-либо упустить. Они разнообразны и характерны. Такова современность!

*

Поскольку речь здесь идет о кооперативной деревне, о деревне нового типа, о перегруппировке сил внутри сельскохозяйственного коллектива, любопытно рассмотреть результаты одного очень ценного эксперимента, который был проделан в последние годы недалеко от Рима, в Понтийских болотах. Мертвые земли, на которых еще недавно свирепствовала малярия, превращены в плодороднейшие участки. Были проведены осушительные работы, проложены новые дороги, вся округа покрылась фермами. Кроме того, была осуществлена постройка двух новых деревень. И опыт показал, что уже есть желание что-то сделать, но что цель пока еще не достигнута.

Первая деревня — Литтория — самое убедительное свидетельство путаницы, беспорядка, бессилия специалистов перед лицом огромной задачи, свидетельство убожества сегодняшней архитектуры. Литтория — всего лишь жалкий, разностильный городишко, спланированный как город-сад. Это свалка самых разнообразных архитектурных школ.

Вторая деревня — Сабаудия. Здесь основное внимание было уделено выбору удобного местоположения; территория, намеченная под застройку, оказалась подходящей. Там отовсюду открывается превосходный вид на окрестность. Это уже большое достижение. Затем, вместо того чтобы пустить дело на самотек и разрешить бесконтрольную, хаотичную застройку местности, группе молодых архитекторов было поручено построить деревню целиком. Они создали настоящую поэму, немного романтичную и отмеченную хорошим вкусом и любовью к людям. Здесь уже совершенно иная атмосфера!

И все же, несмотря на все благие побуждения архитекторов, им так и не удалось создать настоящую современную деревню — получилась некая мечта, фантазия, пастораль в духе Малого Трианона Марии-Антуанетты.

В Понтийских болотах остается построить еще одно селение — Понтинию. Оно-то и станет воплощением духа нашего времени.

Чтобы представить себе, как должна выглядеть такая деревня, следует придерживаться основных принципов, изложенных выше. На «лучезарной ферме» и в «лучезарной деревне» все архитектурные элементы планируемых зданий основаны на стандартах, годных для промышленного производства. При изготовлении этих элементов надо отказаться от использования местной, неквалифицированной рабочей силы, отказаться от той сельской непосредственности, которая в такой чести в Париже. «Лучезарная ферма» и «лучезарная деревня» будут одним из видом продукции, изготовляемой современной крупной индустрией. Село должно быть целиком перестроено! Это гигантская промышленная программа. Чтобы ее осуществить, надо индустриализовать строительство, а для этого необходимо создать стандарты. Чтобы создать хорошие стандарты, следует действовать с большим архитектурным смыслом, с любовью к гармонии, с большим уважением к предмету, с глубоким пониманием человеческого масштаба. Тогда изготовленные на заводе предметы после их сборки примут поистине человечный, одухотворенный облик. Красота и эффективность — понятия неразрывные. Проекты «лучезарной фермы» и «лучезарной деревни» предполагают широкие масштабы индустриализации строительства: отдельные элементы построек, изготовленные в промышленных центрах, отправляются на село, собираются там монтажниками и переходят в распоряжение крестьян. Земля и фабрика сотрудничают.

Теперь остается построить такую ферму, чтобы ее можно было увидеть воочию, увидеть, как она возвышается среди полей на рассвете, в полдень, в сумерках, весной, летом, осенью и зимой.

Кроме того (обращаюсь к Норберу Безару), надо построить кооперативную деревню, строгий и в то же время жизнерадостный центр сельской жизни.

Деревня пробудится ото сна.

Мы, градостроители, можем потребовать от властей, чтобы они направили в деревню тех, кто ныне прозябает в городах.

Они найдут там не смерть, а радость жизни.