Фрагменты из книги Ле Корбюзье «Уточнения по поводу современного состояния архитектуры и градостроительства» (Précisions sur un état présent de l'architecture et de l'urbanisme, Le Corbusier, 1930). Публикуются по изданию «Ле Корбюзье. Архитектура XX века». Перевод с французского В.Н. Зайцева. Под редакцией Топуридзе К.Т. Издательство «Прогресс». 1970.

Я не собираюсь держать пари, что сумею выучить русский язык. Но я слышу слова «красный» и «красиво». Я спрашиваю, что они означают. Красный по-французски — rouge, красиво — beau. Говорят, что когда-то значения этих двух слов совпадали. Красное было красивым.

Вспоминая свои личные впечатления, я могу заявить: красный значит живой, деятельный, интенсивный; я в этом твердо убежден.

Поэтому я считаю себя вправе допустить, что жизнь — это красиво, или все, что красиво, есть жизнь.

Эта лингвистическая математика вовсе не кажется смешной, когда занимаешься архитектурой и градостроением.

*

СССР принял программу всеобщего переоборудования страны — пятилетний план. Эта программа выполняется. Ради ее осуществления было даже решено пожертвовать многим. Поэтому в Советском Союзе сейчас не до излишеств. Переоборудование страны, строительство заводов, плотин, каналов, фабрик и т. п.— это в том, что касается работы. А для людей будет построено 360 новых городов. Строительство уже начато.

У подножия Уральского хребта сооружается крупнейший в мире тракторный завод. Он будет выпускать 40 тысяч тракторов в год, то есть по трактору каждые 6 минут.

Для рабочих завода строится город с пятидесятитысячным населением, стоимостью 120 миллионов рублей, которые пойдут на строительство зданий и дорог, на устройство насаждений; уже выполнены работы на  60 миллионов рублей.

В январе архитекторам было дано задание. Планы были подготовлены за полтора месяца» Начало работ намечено на конец апреля.

Проект основан на следующих данных:

на заводе будет занято 20 тысяч рабочих обоего пола;
сверх того, 30 процентов приходится на технический и административный персонал;
25 процентов — на лиц, еще незанятых в сфере производства;
37 процентов — на детей;
и, наконец, 7 процентов — на нетрудоспособных (стариков).

В жизни новых промышленных городов СССР огромное значение имеют коммунальные услуги...

*

Москва — это фабрика планов, обетованная земля для специалистов, но совсем не в духе Клондайка. Страна переоснащается!

В Москве поразительное обилие всяких проектов; здесь планы заводов, плотин, фабрик, жилых домов, проекты целых городов. И все делается под одним лозунгом: использовать все достижения прогресса. Архитектура расцветает, растет, зреет и одаряет своими плодами тех, кто в ней что-либо смыслит и поклоняется ей, как божеству.

Каждое задание поручают одному, а иногда нескольким архитекторам, которые участвуют в платном конкурсе. Более того, на строительство крупного автомобильного завода был приглашен американский архитектор, специалист по проектированию рабочих поселков. Дома, которые он спроектировал, похожи на тюрьмы. А между тем это образцовый американский рабочий поселок. Единственное, чего в нем недостает,— это духа времени; он кажется анахронизмом. В Москве над этим проектом посмеиваются; он не вяжется с той новой средой, которая возникла в СССР. Этот небольшой инцидент весьма показателен.

В Москве составляется множество планов, вынашиваются новые идеи, существуют особые комиссии, которые занимаются их изучением. Пятилетний план — это горнило, в котором проходит закалку вся современная техника.

По истечении срока конкурса проекты выставляются на всеобщее обозрение в различных местах. Люди внимательно склоняются над чертежами. Это молодежь, мужчины, женщины (в Москве много женщин-архитекторов). Они с живым интересом изучают проекты, спокойно и непринужденно делятся своими мнениями.

Здесь создается архитектура, перед которой стоят новые задачи.

Все эти планы проникнуты юношеским духом. В нас, парижан, задавленных всесильным академизмом, это вселяет некоторую надежду. Но не стоит чрезмерно обольщаться. Люди с застывшим академическим мышлением квартируют не только рядом с римским дворцом Квиринал или около набережной д’Орсэ, они есть и неподалеку от Кремля, хотя там они и замаскировались.

Молодежь чересчур увлечена всякого рода новшествами. Стоит ли ее за это бранить? Нет, это было бы большим заблуждением! Подчас можно увидеть, как парижская Школа изящных искусств, приноравливаясь к моде, щеголяет, словно Мефистофель, в чужом костюме. Поэтому в Москве (увы, как и повсюду) следует остерегаться появления прежнего академизма в новых одеждах.

ЗЕЛЕНЫЙ ГОРОД

...Врачи признали, что современный человек излишне переутомляется на работе, подвергается нервному истощению. Достаточно ли ему ежегодного отпуска, чтобы восстановить свои силы? К сожалению, этой передышки ему не хватает, она наступает слишком поздно, когда организм человека уже изношен. Поэтому необходимо о нем заботиться, восстанавливать его силы. Не случайно современная медицина поставила перед собой новую задачу:
предупреждать болезни,
а не лечить больных.

Итак, ежегодный отпуск (двухнедельный или месячный) наступает слишком поздно, когда всякого рода недуги подточили организм. Так изнашивается современный человек, и износ этот непоправим.

Поэтому было решено создать зеленые города, где люди могли бы проводить свой выходной день.

Чтобы определить основные характеристики таких городов, были учреждены особые комиссии врачей, женские и спортивные комитеты.

Решение о создании зеленых городов было повсюду встречено с большим энтузиазмом.

В тридцати километрах от Москвы сразу же началось строительство одного из таких городов; была выбрана территория под застройку и утвержден проект. Первый архитектурно-градостроительный конкурс послужил основой для дискуссии о застройке зеленых городов.

План подмосковного зеленого города в общих чертах таков: он занимает участок территории длиной 15 и шириной 12 километров. Высота над уровнем моря колеблется между 160 и 240 метрами. Местность покрыта большим сосновым лесом, который перемежается полянами и лугами; в местах, предназначенных для занятий спортом, маленькие речки будут перекрыты плотинами, в результате чего возникнут водохранилища.

Зеленый город планируется как огромная гостиница, в которой москвичи, согласно определенному распорядку, будут проводить свои выходные дни. Следовательно, задача архитекторов состоит в том, чтобы спроектировать ячейки для отдыха (на одного человека или на целую семью), сгруппировать их внутри зданий и наилучшим образом расположить последние на местности. Все здесь должно напоминать деревню, природу — ничего от большого города. Но поскольку коммунальное обслуживание должно быть бесперебойным, предстоит построить совершенно новый архитектурный комплекс городского типа.

В первый год строительства будут возведены здания, общая площадь которых рассчитана на 20—25 тысяч «отдыхающих», то есть за шестидневку там смогут отдохнуть 25 000 X 5 = 125 000 человек, если допустить, что рабочий будет проводить там каждый свой выходной, или 25 000 х 5 х 2 = 250 000 человек если он будет отдыхать там раз в десять дней и, наконец, 375 000 человек, если отдыхающие будут возвращаться через каждые пятнадцать дней.

Через три с половиной года, к истечению срока пятилетнего плана (эта гигантская программа уже привела в движение всю страну) зеленый город сможет принять одновременно 100 тысяч человек, то есть 500 тысяч за пятидневку, 1 миллион за десять дней и полтора миллиона за пятнадцать дней. Москвичам в выходной день будет гарантирована нервная разрядка.

Кроме выходных дней, рабочие и служащие смогут проводить в зеленом городе свой отпуск.

И наконец, там будут санатории, но не для тех больных, которым требуется клинический уход, а для всех, кто нуждается в отдыхе.

Необходимо наладить транспортное сообщение. Существующая ныне железнодорожная станция станет центральным вокзалом. Линия уже электрифицирована. Кроме того, предстоит построить автостраду, несколько радиальных дорог и одну окружную, а также сеть путей сообщения между гостиницами и ближайшими хозяйствами, которые будут снабжать продуктами рестораны и столовые зеленого города.

Этой весной будут построены две большие гостиницы, рассчитанные на 500 номеров каждая, и четыре малые, на 100 номеров. Кроме того, по всей территории будет разбросано десять туристских баз гостиничного типа.

В настоящее время на территории будущего зеленого города живот в деревенских избах около трех тысяч крестьян. Избы снесут, деревню уничтожат, а крестьян переселят в агрогород. (Термин этот сейчас в большом ходу, он свидетельствует о большом размахе индустриализации сельских районов по всему Советскому Союзу.)

В одном из районов зеленого города будет расположена коллективная ферма. В ее хозяйствах, оснащенных современным оборудованием промышленного производства, будут работать местные крестьяне. Эта образцовая ферма станет снабжать зеленый город продуктами.

На оставшейся территории разместятся пансионаты, тип которых еще предстоит определить. Центр продовольственного снабжения, включающий в себя большую фабрику-кухню, будет связан автомобильным сообщением с ресторанами пансионатов.

Планируется спортивный городок с плавательным бассейном и стадионами, главный из которых предназначен для крупных матчей. Наряду с этим предстоит решить вопрос об устройстве спортивных площадок на всей территории зеленого города, в том числе и около самих пансионатов. Физическая культура должна стать одним из основных элементов здорового отдыха.

Туристские базы и кемпинги должны быть спроектированы таким образом, чтобы каждый отдыхающий мог наслаждаться полным уединением и в то же время пользоваться всеми удобствами, которые предоставляет хорошо организованная гостиничная служба.

Организация отдыха учитывает особенности всех возрастных групп отдыхающих: детей, молодежи и взрослых.

Малыши в выходной будут оставаться дома, а дети постарше, до 14—15 лет, смогут провести его вместе с родителями в зеленом городе. Предпочтительнее, однако, чтобы они приезжали туда целыми группами, всем классом и под руководством квалифицированного воспитателя как можно лучше использовали свое пребывание в лесу и в поле.

Молодежь будет располагаться в кемпингах или в отдельных комнатах. Здесь считают, что в определенном возрасте молодых людей полезно предоставлять самим себе.

И наконец, взрослые, мужчины и женщины, будут жить по одному или по нескольку человек в ячейке, форму и размер которых предстоит определить. Это ставит перед архитекторами весьма актуальную задачу.

Такова в общих чертах структура зеленого города. В Москве уже начались предварительные работы по его строительству.

*

Сейчас всю страну всколыхнула волна градостроительства. Последняя до сих пор ограничивалась небольшими стройками местного значения, если можно так выразиться, азиатского характера, которые явно недостаточны и ни в коей мере не отвечают новым социально-экономическим условиям, сложившимся в СССР. Ныне делаются попытки найти наиболее современное решение проблемы.

По-видимому, в обстановке всеобщей неразберихи, толкнувшей эту крестьянскую страну на гигантскую промышленную перестройку, пока еще нет полной ясности в отношении сущности градостроения, полного понимания того, чем именно характеризуется город машинной эры. Непривлекательность и хаотичность современных городов здесь рассматривают как следствие и выражение капиталистической цивилизации. Я предлагаю разобраться в этом вопросе. Нее дело в том, что города, унаследованные нами от предков,— это города домашинной эры. И я полностью согласен, что мы до сих пор еще и не думали о том, чтобы разработать план города машинной эры. Перестройка городов — это гигантская программа социального характера. В СССР на эту проблему смотрят прямо и предлагают различные способы ее решения. Я считаю, что вопросы градостроения суть прежде всего человеческие проблемы, и они должны оставаться таковыми» Речь идет о людях, о потребностях людей, которые объединяются в коллектив для того, чтобы работать, производить и потреблять. Такое объединение, материальное и духовное общение всегда были необходимыми условиями жизни людей. Я считаю, что духовные плоды этого инстинктивного стремления человека к общежитию составляют неотъемлемую часть того, что мы называем счастьем. Следовательно, если мы будем ставить человека превыше всех доктрин, то градостроение от этого только выиграет.

Однако волна градостроительства, захлестнувшая весь Советский Союз, с самого начала вызвала к жизни концепцию (разумеется, последняя бытует среди ограниченного круга людей, но людей интеллигентных и жаждущих новшеств), выраженную странным и весьма характерным термином: дезурбанизация (именно так он звучит по-русски). Этот термин весьма благозвучен, он прямо-таки ласкает слух, но... Есть слова, которые сами себя опровергают, к их числу относится и названный выше термин. Он слишком противоречив, слишком парадоксален, попросту лишен смысла. Мне довелось рассмотреть несколько проектов дезурбанизации, и я твердо заявил: давайте не будем жонглировать словами, играть на ложной сентиментальности. Не будем искажать фактов ради новых пасторальных фантазий в духе Трианона. Я высказал свое мнение: распорядок жизни человека в течение суток регулируется солнцем. Вся наша деятельность протекает в пределах этого двадцатичетырехчасового цикла. Это астрономическое явление не зависит от нашей воли, и здесь мы не в силах что- либо изменить. Кроме того, существует еще один незыблемый закон природы и закон материального и духовного труда человека — это закон экономии. А поэтому, подчиняясь закону экономии и будучи не в силах вырваться за пределы суточного цикла, мы должны заниматься урбанизацией, а не дезурбанизацией.

Ниже приводится письмо, которое я направил одному очень талантливому московскому архитектору, разработавшему вместе с тремя другими сотрудниками предварительный проект зеленого города.

Москва, 17 марта 1930 г.

Мой дорогой Гинзбург,
сегодня вечером я уезжаю из Москвы. Меня просили составить отчет о недавнем конкурсе проектов подмосковного зеленого города. Я не сделал этого, не желая выносить суждения о работе моих коллег. Однако я дал косвенный ответ на сделанное мне предложение, оставив Комитету зеленого города комментарии об урбанизации Москвы и зеленого города. Мои выводы идут вразрез с тем энтузиазмом, который, как мне кажется, вызвало здесь одно слово: «дезурбанизация».

Уже в самом этом термине заключено противоречие; само это слово есть вопиющая бессмыслица, которая увлекла многих западных идеологов, ради которой была потеряна уйма времени на заседаниях административных советов наших промышленных компаний,— бессмыслица, с которой надлежит бороться и раз и навсегда ее отвергнуть. Всякий, кто попытается выдвинуть на основе этой концепции какое-либо поспешное и одностороннее решение, неминуемо получит отпор, идея обернется против него самого и поставит его в безвыходное положение; и сколько бы эту идею ни проталкивали, она не сдвинется с места; в результате силы растрачиваются попусту, жизнь проходит мимо.

Вчера вечером в Кремле, в рабочем кабинете Лежавы, народный комиссар Милютин процитировал мне одно из высказываний Ленина, которое не только не подтверждает тезиса дезурбанизации, но, напротив, подчеркивает необходимость урбанизации. Суть этого высказывания такова: если хочешь спасти крестьянина, вводи в деревню индустрию. Ленин не говорит: если хочешь спасти горожанина. Это главное, и здесь нельзя допускать путаницы. Вводить индустрию в деревню — значит индустриализовать ее, значит создать на селе пункты, населенные людьми, использующими машины. Машина заставит мужика мыслить, то есть сделать то, чего не в состоянии сделать природа. Последняя оказывает благотворное воздействие на горожанина, мыслительный механизм которого настроен и запущен в ход в городе. То же самое необходимо сделать с мыслительным механизмом жителя села. Сознание человека зреет и приносит плоды лишь в условиях общежития, в соревновании и сотрудничестве, в борьбе и взаимопомощи. К чему создавать путаницу, когда действительность прямо перед глазами; разве крестьянин заглядывается на цветение деревьев, разве наслаждается он пением жаворонка? Нет — это все делает горожанин. Вы поймете мою мысль, если мы откажемся тешить себя пустыми словами.

Человек ощущает потребность в объединении с себе подобными — и это всегда, во всех странах и в любом климате. Такое объединение гарантирует ему защиту от всяких бедствий и делает его жизнь более полнокровной. Когда же климатические условия ухудшаются, это объединение ведет к промышленной деятельности, к производству, которое дает людям средства к существованию (одевает их, создает им всякого рода удобства). Интеллектуальная деятельность людей есть также прямое следствие их объединения в коллектив. Лишь в условиях коллектива мысль человека развивается, оттачивается, становится все более активной, гибкой и многогранной. И напротив, разобщенность делает людей робкими и беспомощными, ослабляет узы материальной и духовной дисциплины, без которой человек неизбежно возвращается к первобытному состоянию.

Международная статистика свидетельствует о том, что самая низкая смертность наблюдается там, где наибольшая плотность населения, по мере концентрации населения смертность понижается. На этот счет имеются неопровержимые данные, и их остается только принять к сведению.

Из истории известно, что все крупные очаги мысли всегда находились в математической точке наивысшей концентрации людского материала. При Перикле Аттика была заселена столь же густо, как какой-нибудь из наших современных городов, и именно поэтому Сократ и Платон могли спорить там о чистых идеях.

Следует отдать себе ясный отчет в том, что города, сложившиеся за десять веков домашинной цивилизации, были чудовищно обезображены в период машинного развития. И вы согласитесь, что все зло в этом наследии, что спасение только в одном: привести города, которые и впредь будут все больше и больше уплотняться (это подтверждается статистикой и некоторыми явлениями современного прогресса: развитием транспорта, новой организацией производства, усилением тяги к духовным ценностям и т. п.), привести города в соответствие с потребностями нашего времени, то есть перестроить их (как, впрочем, они перестаивались и сами по себе со времени своего возникновения).

Дорогой мой Гинзбург, благородная миссия современной архитектуры и состоит в том, чтобы организовать жизнь людских коллективов. Я первый провозгласил, что современный город должен стать огромным парком, зеленым городом. Но чтобы позволить себе такую роскошь, я вчетверо увеличил плотность городского населения и сократил расстояния, вместо того чтобы их увеличить.

Помимо этого, я отлично представляю себе характер города — спутника городских промышленных агломераций (мест работы и одновременно мест жительства), зеленого города, предназначенного для отдыха. А отдых, возможно, будет организован, как у вас, то есть один выходной каждые пять дней. Я даже указал в своих комментариях на необходимость контроля за отдыхом (хотя бы в один выходной из трех: каждые пятнадцать дней). Он должен напоминать обычный производственный контроль; он может, например, выражаться в проверке выполнения предписаний врачей зеленого города, рекомендовавших своим пациентам индивидуальные занятия тем или иным видом спорта. 

Зеленый город становится похожим на ремонтные депо, в которых проверяют и чинят машины (производят смазку, осмотр и подгонку частей, общий ремонт). А кроме того — непосредственное общение с природой (солнечная весна, зимние метели), которое располагает к раздумьям, к самоанализу.

Поэтому прошу вас не считать признаком какой-либо недоброжелательности мое спокойное и решительное утверждение: человек стремится к урбанизации.

Оцените сами такую характерную деталь: в одном из проектов дезурбанизации Москвы предлагалось, в частности, построить в лесу зеленого города избы, крытые соломой. Браво, прекрасно... но только в том случае, если все это лишь на уик-энд. Но не говорите тогда, что, понастроив соломенных изб, можно будет снести Москву.

С сердечным приветом 
Л.К.